Вот уже середина ноября… скоро Рождество, а экзаменов в НЙАДА никто не отменял. Как бы Курт ни был занят налаживанием собственной личной жизни и делами хора, о том, что нужно было подготовить песню, он не забыл. В обед как раз выдалось немного свободного времени, и шатен направился туда, откуда все началось однажды, в зрительный зал школы МакКинли. Это место всегда было для Хаммела особенным. Здесь было его прослушивание в хор, не будь которого, кто знает, кем бы парень стал сейчас, обрел бы столько замечательных друзей, любовь…пережитую, но, увы, не до конца забытую. Да, все убеждали Курта начать новую жизнь, а лучше всех смогла обрисовать положение вещей Бриттани, как, впрочем, могла это сделать всегда… Но ведь Хаммел приехал только лишь для того, чтоб вернуть его, совсем недавно самого дорогого человека на свете, а теперь такого далекого и чужого. Курт больше не узнавал Блейна. Да, это был все тот же Соловей-Андерсон, при виде которого всякий раз у Хаммела захватывало дух, но… Но парень больше не имел на него никаких прав. В один миг потеряв все, вернее наконец осознав, что это не очередная их затянувшаяся ссора из-за возникшего недопонимания, а в самом деле конец, крах всему, Курт долгое время не мог прийти в себя, хотя внешне изо всех сил старался не подавать вида. И новые отношения он завел скорее от отчаяния… Впрочем, Уолтер, не смотря на возраст, оказался довольно интересным человеком, надо отметить, понимающим. Мужчина не торопил события, и Хаммел был искренне ему за это благодарен. Они просто хорошо проводили время вместе, с ним Курту было почти так же уютно, как с Блейном, разница была лишь в том, что к Уолтеру шатен испытывал скорее дружески-сыновние чувства, нежели нечто большее, и мужчина это понимал, выжидая время, когда парень все таки окончательно сожжет прошлое и развеет пепел по ветру. Он ждал и просто был рядом всегда, когда был нужен Курту.
Но, тем не менее шатен все еще чувствовал себя потерянным, чувствовал себя одиноким, а неукротимый дух мечтателя все еще стремился к кареглазому искусителю с нежным бархатным голосом по имени Блейн-Соловей Андерсон. И песня, которую выбрал Курт для экзамена была фактически  о нем… Зачем что-то играть, когда можно просто выплеснуть настоящие чувства?
Пустой зал…знакомый, такой волнующий запах сцены…кулис…сколько здесь было пролито слез разочарования, но, надо признать, что смеха, счастья и радости сцена эта видела ничуть не меньше. Заиграла музыка, похожая на мелодию из старинной музыкальной шкатулки, Курт опустился на небольшую софу, что стояла забытой на сцене, невольно прикрыл глаза, свет софита мягко выхватывал его из полумрака сцены. Подобрав ноги и обняв колени, Хаммел запел:
-I hear the ticking of the clock
I'm lying here the room's pitch dark – Взмахнув ресницами, шатен пронзительно вгляделся во мрак зрительного зала, в самую дальнюю его точку, будто пытался вызвать в воображении родной образ. Взгляд парня выражал неподдельную боль и одиночество:
- I wonder where you are tonight
No answer on the telephone
And the night goes by so very slow
Oh I hope that it won't end though
Alone… – опустив ноги на пол, парень подался вперед, будто пытался докричаться до кого-то невидимого, дозваться, чтоб он один услышал его, он один его понял…пришел…он один…
-Till now I always got by on my own
I never really cared until I met you
And now it chills me to the bone
How do I get you alone?– резко поднявшись с софы, Курт прошел на середину сцены, призывно глядя во тьму, он вытянул вперед руку, будто пытался коснуться кого-то невидимого, дотянуться прекрасного видения, растаявшего как туман поутру:
-You don't know how long I have wanted
To touch your lips and hold you tight, oh -  упустив видение, Хаммел плавно прижал руку к собственной груди, сжав в кулак:
-You don't know how long I have waited
And I was going to tell you tonight – Обреченно понурив взгляд, он продолжал петь:
-But the secret is still my own
And my love for you is still unknown
Alone… – Курт запрокинул голову:
-Ооооооооу! – голос сорвался на надрывный крик, крик отчаяния, с которым обреченный на смерть кричит о помощи, на глаза шатена навернулись слезы:
-Till now I always got by on my own
I never really cared until I met you
And now it chills me to the bone
How do I get you alone?
How do I get you alone?
How do I get you alone?
How do I get you alone?
Alone, alone... – предательская слезинка все таки сорвалась с ресниц, оставляя на щеке парня влажную дорожку. Песня была окончена, эмоции, которые все это время пожирали Курта изнутри, он наконец смог выплеснуть в этой песне. И, кто бы мог подумать, шатен чувствовал себя намного лучше. Тяжело дыша, Хаммел посмотрел в зал и только сейчас заметил лежавшего на столе парня. Эпатажный внешний вид в купе с азиатскими чертами лица… Курт без труда узнал в незваном госте и, похоже, невольном слушателе его песни-откровенья сына Уолтера от первого брака, Мао.
- Прости, я тебя не заметил… - растеряно проговорил Хаммел – давно ты здесь?

____________________________________________________________
З.Ы. Дорогие читатели, перевод текста Вы можете найти, просто наведя курсором на нужную строчку. Использованный в посте трек - Celin Dion - Alone

Отредактировано Kurt Hummel (2015-11-22 23:15:32)

Курт был нимало смущен, что у его откровения нашелся внезапный слушатель, ведь парень был абсолютно уверен, что находится здесь один… И по странному стечению обстоятельств из нескольких сотен человек, учащихся и работающих в МакКинли в данный момент, слушателем этим стал ни кто иной, как сын Уолтера. Конечно, они с мужчиной договорились, что пока их отношения будут скорее дружескими, без расчета на нечто большее, но все равно отчего-то на душе у Хаммела было как-то гадко, будто только что он предал хорошего человека, и был при этом застукан на месте преступления. Сев напротив незваного гостя на край сцены, шатен свесил ноги и сложил руки на коленях, сцепив пальцы в замок. Серые глаза, что смотрели на Курта то ли с любопытством, то ли с осуждением или презрением, были определенно глазами Уолтера – «Интересно, что еще он унаследовал от него?» - думал шатен, оглядывая на вид хрупкое тело парня и тонкие черты лица, но так и не смог найти хоть еще одну похожую черту. Впрочем, кто знает, каким был Уолтер лет эдак тридцать-сорок назад? Вполне возможно представительный теперь седой мужчина являл собой подобного худосочного подростка, кто знает? Курту еще не довелось рассматривать альбомы с фотографиями Уолтера подобной давности. По большей части они обсуждали мюзиклы, новые и не очень фильмы, музыку, в том числе и новую, а так же просто приятно проводили вместе время как добрые приятели. Да Уолтер рассказывал, что был женат, что у него есть дети, но Хаммел никогда бы не подумал, что первой женой мужчины была японка, ведь оставшиеся в его доме на камине фотографии были с совершенно иной женщиной и дочкой лет десяти. Единственное, что Курт знал точно, какой бы ориентации Уолтер ни был, он души не чаял в собственных детях. И сейчас, оглядывая сына своего нового друга, почти одного и того же возраста с ним, шатен не мог не улыбнуться – «А ведь всего два года назад я был таким же одиноким, потерянным в этом огромном мире подростком, пытавшимся найти себя… И вот спустя все это время я вновь там, с чего начал, с одной лишь разницей, я точно знаю, кто я и чего хочу при этом» - отстраненность собеседника, вид, поведение, - все буквально напоминало ледяную колючую высокую стену, что он выстроил вокруг себя – «Интересно, что успел пережить ты?» - сколько бы ни списывали на замкнутый менталитет японцев, всему же есть предел…
Молчание затянулось, и Хаммел наконец, открыто улыбнувшись, произнес:
- Я не буду спрашивать, почему ты не на занятиях, потому как ты, должно быть, догадываешься о том, что твой отец просил меня приглядывать за тобой. И, могу заверить, не стану ему рассказывать о том, что встретил сегодня здесь - подняв ладони в примирительном жесте проговорил он - как не стану просить ничего ему не рассказывать про песню. Для меня достаточно того, что ты обладаешь довольно редкой способностью – чувствовать в музыке эмоции, пусть это немного смущает, не скрою, но мне было приятно, что ты меня услышал. Знаешь…Мао – немного помедлив, Курт все таки решился назвать парня по имени. Осторожно, будто пытался попробовать это имя на вкус, он произнес его – Не было почти ни одного дня, из тех, что мы провели с Уолтером вместе, когда бы он не вспомнил о тебе. Если мы выходили в торговый центр за покупками, он обязательно присматривал какие-либо вещи, прося меня их примерить и спрашивал, смогут ли они понравиться тебе. Куда бы мы ни пошли, он всегда, если нам там нравилось, говорил, что обязательно как-нибудь нужно будет однажды прийти туда с тобой и Мег. Все это время он безумно скучал по тебе, я же, ты прав, с ним пытался забыться, но и вместе с тем пусть и не в полной мере, но заменить тебя. Что бы ни случилось в вашей семье, Мао, для него нет никого дороже, чем вы – его дети – Курт не знал, что произошло с парнем в Японии, почему он так поспешно решил вернуться в Америку спустя десять лет, когда их с отцом общение было сведено к минимуму. Но Хаммелу хотелось, чтоб Мао знал, что он не один – Что же касается нас с Уолтером, при нашем знакомстве он тебя не обманул, как он и сказал, я просто его дорогой друг, наше с ним общение ни к чему не обязывает, мы договорились об этом сразу, как впервые встретились. Эта песня… не стану рассказывать, о ком она, но могу лишь сказать, что можно быть одиноким, безумно одиноким и в огромной толпе народа, можно чувствовать себя одиноко в любящей тебя семье и кругу самых лучших на свете друзей. И я искренне тебе желаю, чтоб ты никогда не понял того, о чем я говорю, потому как для этого тебе нужно будет подобное пережить.

Отредактировано Kurt Hummel (2015-11-25 23:47:28)

Курт не мог смотреть на Мао без грустной, но улыбки. Все в этом парне напоминало съежившегося шипящего маленького черного котенка, забавное сравнение, не находите? Тем более, что внешний вид брюнета, все эти напульсники, кулоны, цепочки…скорее призывали сделать его вид более брутальным…наверно, но шатен видел то, что видел. Грустной же улыбка была потому, что в душе Хаммел понимал, у парня этого не все так гладко в жизни, так как не от хорошей жизни люди вдруг берут и бегут в другую страну к отцу, о котором не вспоминали добрый десяток лет, а следовательно к практически чужому незнакомому человеку. Курт понимал, что у Мао были причины сторониться людей, и он сам для брюнета выглядит как очередная угроза или же предмет ненависти. Но не может же человек всю жизнь бежать от общества в самом деле?! Одиночество…оно способно сводить с ума, делать людей жестокими, уж кому кому, а сыну Уолтера Хаммел не желал подобной судьбы.
- Прости, я не хотел быть грубым, в нашей стране для того, чтоб называть человека по имени  достаточно быть с ним знакомым… - Искренне признался Курт и невольно улыбнулся, спросив – Как мне тебя называть? – этот вопрос заставил вспомнить тот день, когда Сью, дававшая всем, с кем пересекалась сколь немного часто обидные прозвища, предоставила Хаммелу самому выбрать, как его именовать. Неслыханная щедрость со стороны тренера Сильвестр, надо отметить! Сейчас это казалось смешным, зато тогда, несколько лет назад, в самом деле казалось если не важным, то воспринималось Куртом близко к сердцу. Мало того, что его тогда шпыняли как открытого гея, так еще и это в придачу. Но все пережито, и если шатен не вышел из этой битвы победителем, то совсем уж проигравшим себя не считал. Опыт, эмоции, воспоминания, - все это бесценно, все это останется с ним навсегда. И сейчас Хаммел понимал, что у парня, сидящего напротив, сейчас, не завтра, не послезавтра, а именно сейчас тоже идет битва за осознание себя как части общества, за поиск места под солнцем, своего места в жизни. Тогда с Куртом были друзья, отец…Блейн…а Мао, он пока совсем один, что гораздо страшнее. Заявление о том, что брюнету не нужно ничье внимание заставило Хаммела улыбнуться шире – «А твой внешний вид явно говорит об обратном, скажу больше, он прямо таки кричит, что тебе нужна помощь!» - но, не желая провоцировать конфликт, Курт предпочел ответить по существу:
- Я был удивлен потому, что одно дело говорить о том, что у моего друга есть сын примерно одного со мной возраста, другое дело – встретиться с ним лицом к лицу, кроме всего прочего… - окинув взглядом парня с ног до головы, шатен продолжил – Я никак не ожидал, что ты будешь так мало похож на отца внешне – Хаммел не знал, как выглядит мать Мао, просто предполагал, а до встречи с Мао и вовсе не знал, что первой женой Уолтера была японка. Курт хотел было сказать еще кое-что, но договорить ему не дали. Похоже, парень наконец решил высказать все, что о нем думает, и шатен решил ему не мешать. Иногда людям просто нужно выговориться. И по мере  того, как брюнет говорил, улыбка постепенно сползала с лица Хаммела, а взгляд становился серьезным. Когда же тот договорил, Курт помолчал немного, а после спросил:
- Все сказал? А теперь послушай меня. У нас с твоим отцом ничего нет. Мы. Просто. Друзья. Друзья потому, что он знает о том, что несколько месяцев назад я поссорился со своим женихом за несколько недель до свадьбы и мы расстались. А когда приехал просить его вернуться ко мне, узнал, что он встречается с тем, кто когда-то в школе не давал мне прохода и пытался опустить при каждом удобном случае. Более того, бывший этот руководит хором далтонской академии, как следствие является соперником Новых направлений, кроме всего прочего, он так же является другом и моих друзей, я не могу поставить их перед выбором, и видимся мы с ним поэтому очень часто. Мои друзья – лучшие на свете, и, если бы не они, кто знает, я бы давно сошел с ума, и уж точно никогда бы не добился всего, что есть у меня сейчас, они поддерживают меня, но и у них есть свои дела и проблемы, они не могут быть со мной вечно. Я не прошу меня пожалеть, каждый сам творит свою судьбу, я лишь прошу тебя не сторониться людей, которым ты дорог. Избегать реальности – не лучший способ избегать проблем, они будут, но вместе с кем-то их преодолеть гораздо проще, чем в одиночку.